Начиная доклад, следует сразу отметить, что между Православным и баптистским пониманием терминов: «обожение» и «освящение», - есть существенные отличия. Разберем детально Православное понимание обожения-святости.

Святость, одно из фундаментальных понятий христианского учения. Его основной смысл состоит в причастности человека Богу - его обоженности, в его преображении под действием благодати Божией. В преображенном человеке восстанавливается соединение с Богом как “чада Божиего”.

Обожение, - основная для Православного богословия концепция святости, согласно которой человек может проникаться нетварными Божественными энергиями и соединяться с Богом. Это соединение и составляет существо святости, и вследствие этого между двумя этими понятиями, как обожение и святость в нашем докладе можно поставить знак тождества.

Различия между обожением и святостью, - можно описать так: святость - это полнота обожения, а обожение это путь, указанный Богом - к святости (цели любого христианина).

Вот основные пункты Православного понимания обожения:
1) Обожение - категория онтологическая (учение о сущем) и нравственная, а не только нравственная, оно не сводится только к моральным поступкам человека, а совершенно реальное состояние, которое можно увидеть и ощутить в течении жизни человека.

3) Обожение это результат синергии – совместных действий Бога и человека, а не только тварных энергий человека. При этом, аскетические методы (такие как пост и молитва и т. д.) помогают человеку сконцентрироваться на достижении обожения иначе он будет растрачивать свои силы впустую, а достижение святости подразумевает – полную отдачу себя на это дело. Иными словами, аскетика (аскео – тренируюсь, греч.). - это та лепта, которую человеку по силам внести в это нелегкое дело спасения.

Учение об обожении основано на православном учении о нетварной благодати. Примерами нетварной благодати, можно привести Нетварный Божественный свет на горе Фавор и чудесную силу святых, которой они творили чудеса. В своей потенции она свойственна всем крещеным христианам, - они могут почувствовать ее через таинства. Благодать - есть сила нетварная, так как иначе она не была бы Божественной и стала бы простым явлением природы.

Первым примером, который может помочь понять нам процесс обожения, является пример - Боговоплощения Господа нашего Иисуса Христа. Человечество и Божество соединилось в ипостаси Христа, Сына Божия и вследствие этого освящающая и обожающая благодать реально нисходит на нас в силу «взаимопроникновения свойств», исходя из человечества Христа, «источника обожения», а не только из Его Божества. Одним предложением это можно сказать так: «Бог стал Человеком, чтобы человек стал богом (по благодати, т. е. – обожился)». Боговоплощение, - восприятие Христом человеческой природы, и поскольку во Христе человеческая природа была обожена, это открыло путь к Богу и для всего человечества: христиане, следуя Христу, соучаствуют в его Божестве по благодати и становятся святыми. Но то, что происходит с обычным человеком вовремя обожения, это подобие по сравнению с этой величайшей тайной. Боговоплощение, т.е. нераздельное и неслиянное соединение в одном Лице Божественной и человеческой природ открыло человеку путь к Богу, соединение с Богом: благодаря тому, что Христос сделался Человеком, человек может сделаться Богом по благодати, т.е. сделаться причастником Божества.

Эта причастность осуществляется за счет Божественных энергий. “Божественные энергии нисходят до нас”, тогда как Божественная “сущность остается неприступной”; “Бог, невидимый по природе, делается видимым благодаря энергиям”.
В Библии термин «обожение», отсутствует. Однако в ней присутствуют определенные намеки: «Я сказал: вы - боги, и сыны Всевышнего - все вы. (Пс.81:6)»; «да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, [так] и они да будут в Нас едино. (Ин.17:21)». «Обожение» - не статическое понятие, а объективная реальность. Обожение - термин сформировавшийся в Православии, характеризующий конечную цель христианской жизни. Цель, которая открывает возможность пребывания с Богом в вечной жизни. В таинстве крещения благодать получает доступ к человеку… , что мы и видим на примере житиях Святых, тех, которые смогли достичь обожения. Т.е. обожение-святость - это реальное действие и Бога, и человека одновременно, т. к. одному человеку без Бога, такое в принципе невозможно!

Клайв Льюис с позиций близкого к Православию англиканства Высокой церкви в книге «Просто христианство» излагает цель христианской жизни в терминах Обожения: «Заповедь «Будьте совершенны» – это не просто идеалистически высокопарный призыв. Это и не приказ сделать невозможное. Дело в том, что Он собирается преобразовать нас в такие существа, которым по силам этот приказ. Он сказал (в Библии), что мы – «боги», и докажет правоту Своих слов. Если только мы Ему позволим – мы можем помешать Ему, если захотим, - Он превратит самого слабого, самого недостойного из нас в бога или богиню, в ослепительное, светоносное, бессмертное существо, пульсирующее такой энергией, такой радостью, мудростью и любовью, какие мы сейчас не можем вообразить. Он превратит нас в чистое, искрящееся зеркало, способное отразить в совершенном виде (хотя, конечно, в меньшем масштабе) Его безграничную силу, радость и доброту. Это долгий, а то и болезненный процесс. Но именно в том, чтобы пройти его, - наше назначение. Рассчитывать на меньшее нам не приходится. То, что Господь сказал, Он говорил всерьез». Т. е. иными словами, если мы не верим, что Бог может нас обожить, т. е. сделать святыми, то этого и не произойдет с нами, из-за нашего неверия, мы просто помешаем Богу соединить нас с Ним.

Чтобы уточнить понятие о обожении, мы должны кратко проанализировать концепцию всего дела Христа, составляющего средоточие всей человеческой истории. Учение о обожении является прямым следствием исторического дела Христа - вне Его Божественная жизнь остается человеку недоступной. Заставив умереть на кресте ветхого Адама и сообщив свою собственную жизнь человеку в Иисусе, Бог восстанавливает Свою законную власть и уничтожает смертоносную узурпацию власти сатаной - Троица вновь становится доступна человеку прямо и непосредственно.

2) Обожение, включено в процесс спасения, и является его неотъемлемой частью.

Крещение и Евхаристия имеют непосредственную связь с обожением, поскольку именно в них является все домостроительство Божие. Крещение, освобождая от первородного тления, становится «воскресением нашей души» и «сообщает нам силу быть сообразным телу славы Христа» (Фил. 3:21). Крещением мы получаем расположение творить добро и заключаем завет с Богом, но только от нас зависит -придать или нет этой благодати реальное значение. «Если призванный повинуется призыву и принимает крещение, чтобы называться христианином, но не ведет себя достойно этого имени и не выполняет данные при крещении обеты, он зван, но не избран.» В этом случае обеты не только совершенно для него бесполезны, но, напротив, осуждают его. «Обновление и воссоздание отличительных черт души осуществляются благодатью в купели возрождения; они возрастают и достигают совершенства посредством праведных дел, согласно с верой». Крещение восстанавливает «подобие» Божие, утраченное из-за греха. Нельзя связывать обожение с собственными заслугами человека и понимание его как «подвига», справедливым вознаграждением которого оказывается благодать. Напротив, Божественная жизнь становится доступной человеку как незаслуженный дар, общий всем крещеным. Пример из 1 Кор: «Получившие больше - превозносились, а стяжавшие меньше - малодушествовали», ап. Павел приписывал им всем равное достоинство, «показывая, что они все суть одно тело, тело Христово, а порознь - члены (1 Кор. 12:27), потому что прияли одного и того же Духа».

Спасающая, освящающая и обожающая благодать связана с крещением и Евхаристией и во всей своей полноте объективно присутствует в Церкви. Христиане, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Гал. 3:27) по слову ап. Павла хоть и остаются детьми других людей по природе, более естества происходят от Христа, Который настолько победил природу, что воплотился без семени от Духа Свята и Приснодевы Марии, дал власть быть чадами Божиими (Иоан.1:12). Каждый христианин призван к сознательной близости всего своего существа с Богом, добровольно вышедшим из своей неприступности, чтобы стать «во всем, кроме греха, подобным нам» (Евр.4:15). Т.е. обожение это не нравственно-принудительная категория приближения к Богу, что можно выразить юридическим языком: «Бог не может сделать зла, а человек не должен, следуя нравственному закону», а обожение это свободное действие, освященное благодатью Божией. Тогда, это выражение можно видоизменить в правильном русле и сказать, что: «Бог не может сделать зла, а человек став частью Его не захочет, т. е. не сможет делать зла по любви к Нему».

Говоря о значении Евхаристии в обожении человека, следует сказать о «сотелесности» христиан и Христа. Призывая паству к причащению, Ап. Павел напоминает, что они должны «быть с Христом не только одним Духом, но и одним Телом», что они «плоть от Его плоти и кость от Его кости» и что таково «соединение, даруемое посредством этого Хлеба».

Обожение осуществляется с помощью благодати, которая является сверхъестественным явлением. Относительно термина «благодать» (carij) известно, что в греческом языке он имеет разные значения. Даром данная вещь называется благодатью, а иногда и само действие дарения; следовательно, существует «благодать природы», отличная от «Боготворящей благодати».

Следует отличать - тварную и нетварную благодать. Люди, не сами, а благодатью Божией получили то, что получили, ибо лишь Бог не благодатью обладает этим; термин «благодать» здесь значит, что это было им дано. Не все, что дает нам Бог, одинаково... Пророк Иезекииль говорит: «И дам вам сердце ново и дух нов дам вам, и отъиму сердце каменное от плоти вашей и дам вам сердце плотяное (Иез. 36:26) и: вот, Я введу Дух в вас, и оживете (Иез. 37:5). Здесь видна разница даров. Дух новый и новое сердце - это тварное, то, что Апостол называет также «новой тварью» (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15), ибо она была воссоздана и обновлена пришествием во плоти Того, Кто изначально ее создал; что же до Духа Божия, даруемого новому сердцу, то это - Святой Дух.».

3) Обожение это результат синергии – совместных действий Бога и человека, а не только тварных энергий человека.

Для обожения необходима – синергия, т. е. соработничество. На всем протяжении пути, ведущего человека от его падшего состояния к соединению с Богом, благодать Божия помогает ему побеждать тление, затем превзойти самого себя и наконец являет ему Бога. Эта «синергия» благодати и человеческих усилий движет внутренние силы души и тела. Ум должен быть преображен благодатью, но не только он получает благодать, но и весь человек целиком, - все его способности и силы души и тела. В душе человека происходит Божественное состояние, при котором он действительно начинает иметь Бога внутри себя; а истинное Божественное состояние - это любовь к Богу, приходящая через святое делание Божественных заповедей.

Это «Божественное состояние», - есть непрестанное продвижение, так как оно предполагает в веке сем соработание, так как человек не может собственными усилиями достичь полного соответствия «новому человеку», возникшему в нас благодатью крещения. Однако «исполнение заповедей» является не столько условием благодати, сколько необходимой и свободной синергией человека и искупительного действия Бога: однажды полученная благодать крещения, чтобы обрести действенность, должна стать живой реальностью, и только добрая воля человека способна сделать ее такой. Учение о «синергизме», сочетает в себе непременную необходимость благодати с полной ответственностью человека за свое спасение. Крещение - это «залог», который мы получаем, чтобы его умножить. Конечная цель, стоящая перед христианином, есть обожение. Существует теснейшая связь благодати со свободным усилием человека приблизиться к Богу, и это усилие никогда не может быть адекватным общей сумме даров Божиих, открывшихся человеку жизнью во Христе. «То, что человек получает, - есть лишь часть того, что дается: тот, кто принимает Божественную энергию, не может вместить ее всю целиком». Из Первого послания к Коринфянам о дарах Духа следует: «Те, кто пророчествует, те, кто исцеляет, те, кто различает, и те кто вообще принял благодать Божественного Духа, каждый обладает большим или меньшим даром в своей области. Поэтому Павел благодарит Бога за то, что он паче всех языки глаголя (1 Кор. 14:18), но обладающий меньшим также обладает даром Божиим. Ревнуйте же, говорит тот же апостол, дарований болших (1 Кор. 12:31): значит, есть и меньшие. Ведь в самом деле... звезда от звезды разнится в славе (1 Кор. 15:41),... но ни одна из них от этого не лишается совсем своего света». Разнообразие благодатных даров не нарушает единство спасения, которое заключается существенным образом в восстановлении общения с живым Богом, целиком и полностью присутствующим в каждом даре благодати. Спасительная благодать неделима, она есть Сам Христос, целиком отдающий Себя людям, в этом заключается Единство Бога.

Человек, получивший в крещении «начатки» Царствия Божия, получает не просто внешнее оправдание, а присоединяется к новой реальности, к Божественной и вечной жизни Христа, в этом и заключается причастие к Нетварному. Реальное общение человека с Богом есть, необходимое условие истинного знания. С момента Искупления человек уже не предстоит Богу в одиночестве: Бог сам снизошел на его уровень, дабы сопровождать человека в его восхождении к Создателю. Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божии.(Рим. 8:16). а как вы сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: "Авва, Отче!"(Гал.4:6).

Учение о обожении не отождествляет «богословие» - «видению» и «созерцанию»: Богословие столь же далеко от видения Бога в свете, столь же отлично от телесного общения с Богом, сколь знание разнится от обладания; говорить что-нибудь о Боге не значит Бога встретить. Итак, истинное знание отличается от любого внешнего усвоения истины; некоторое познание Бога можно достичь через Священное Писание, как можно принять вероучительную истину и исповедовать Православие, но это лишь средства для достижения непосредственного знания, близости с Богом, данной нам в крещении. Собственно говоря, это даже не знание, такое соединение, - превыше всякого знания, хотя метафорически его и называют знанием.

Соединение с Богом предполагает отрешение, но это отрешение не есть самоцель. Но это и не бездействие как может показаться на первый взгляд, - соединившись с Богом, человеческая личность восстанавливается во всех своих потенциях, и становится по-настоящему свободна от страстей.

В заключение следует отметить, что спасение христианина по Православному учению, невозможно без обожения. Процесс обожения начинается не после спасения человека, а он приводит к нему, т. е. Бог спасает нас - не без нас (с согласия нашей на то воли). При Крещении сеется семя спасения, а человек должен помогать его взращивать (как например сын помогал своему отцу хлебопашцу ухаживать за посевами). Не каждый человек может удостоится участи благоразумного разбойника (попасть сразу в рай), а лишь единицы людей, поэтому всем остальным "приходится" проходить свой жизненный путь в этом мире и при этом делать дело Божие, не только чтобы не делать зла, но - по любви к Творцу, в благодарность Ему, трудясь во благо и ради умножения числа спасенных.
Обожение – это некий универсальный механизм данный Богом человеку для соединения с Ним – духовно и телесно, приводящий в своем итоге к спасению. Обожение помогает человеку с падшей природой здесь на земле преобразится для новой жизни с Богом в вечности.
Православное понимание обожения – это не Ветхозаветное понимание отделенности праведных от зла и служения их Богу в изоляции от остальных, это намного более высокое предназначение каждого человека – стать поистине чадом и воином Христовым - соединившись со своим Творцом в соработничестве.

Соработничество заключается, не только в совершении внешних добрых дел, но во внутреннем преображении человека за счет нетварной Божественной энергии, которая была явлена Богом на горе Фавор, т. к. не в одном даже самом сильном человеке не хватит сил совершить внутреннее преображение своими силами. Благодать Божия дается человеку по мере того как он может ее воспринять, иначе он может ее "закопать" - как в притче о талантах, или же бросить ее свиньям в грязь, именно поэтому Бог и дает ее постепенно. Постигать и усваивать обожение человек может через Божественную благодать (нетварную энергию), которая преподается человеку в первую очередь через Церковные таинства и молитву.

Библиография:
Электронный ресурс
1) Мейендорф, Иван Феофилович Жизнь и труды Свт. Григория Паламы

Обожение – это, насколько возможно человеку, уподобление Богу и единение с Ним.
Ареопагитский корпус

В данной статье речь пойдет об учении Православной Церкви, которое обозначается греческим словом θέωσις, или, говоря по-русски, об обожении. Обращение к этой теме для нас не случайно.

Есть одна весьма важная причина, которая побуждает нас изучать тему православного учения о спасении как обожении. На наш взгляд, учение об обожении как пути спасения каждого христианина в современном православном богословии незаслуженно занимает второстепенное место. О недостаточном внимании со стороны православных богословов к краеугольному вопросу спасения еще в начале XX века говорил русский богослов, церковный историк, патролог, профессор Московской духовной академии новомученик Иоанн Васильевич Попов. В своем очерке под названием «Идея обожения в древневосточной Церкви» он сказал буквально следующее: «Идея обожения, которая является в современном богословии совершенно забытой, составляла самое зерно религиозной жизни христианского Востока» . Убедиться в справедливости слов профессора можно, взяв в руки любой современный учебник по систематическому изложению православного догматического богословия, где вопросу обожения уделяется всего несколько страниц .

Нельзя, однако, забывать о том, что изучение богословской системы не является самоцелью, изучением ради знания . Преподанная через учебник либо передаваемая через чтение богословского труда какого-то подвижника богословская истина, безусловно, является результатом личного духовного опыта самого подвижника. Через чтение и изучение этого опыта мы не просто пополняем багаж наших знаний, но в той или иной мере призваны стать деятельными причастниками, воплотителями этого опыта в своей жизни.

Однако если с течением времени та или иная богословская мысль теряется из внимания верующих, возможность ее реализации в жизни оказывается под вопросом. Нельзя не заметить, что однажды потерянное из внимания научно-богословской мысли учение об обожении утратило, безусловно, свою значимость и в повседневной церковной проповеди. Такое стечение обстоятельств привело к тому, что учение Восточной Церкви об обожении перестало являться основой духовной жизни христиан нашей Церкви. Получается, что главный жизненный вопрос каждого церковного человека: «…что мне сделать благого, чтобы получить жизнь вечную?» (Мф. 19: 16), с которым некогда обратился юноша ко Христу, в богословской литературе и пастырской проповеди остается без окончательного ясного ответа. Тем не менее, среди прочего в ответе Господа юноше прозвучало: «…приходи, следуй за Мной» (Мф. 19: 21).

По общему мнению толкователей, данный Спасителем ответ призывает человека к следованию и в конце концов уподоблению человека – Богочеловеку . Согласно митрополиту Илариону (Алфееву) , «исповедовать веру, соблюдать заповеди, молиться, участвовать в таинствах – всё это необходимо… для достижения обожения, в котором и заключается спасение человека» . Таким образом, тема обожения, с нашей точки зрения, является основополагающим учением Восточной Церкви, которое выражает собой опыт спасения многих православных подвижников, поэтому оно не должно предаваться забвению.

Для изучения темы обожения мы обратились к наследию русского богослова, мыслителя, основоположника «неопатристического» синтеза в православном богословии В.Н. Лосского (1903–1958). Написанные им «Очерк мистического богословия Восточной Церкви» и «Догматическое богословие», раскрывающие опыт обожения восточных исихастов, признаны классическими трудами, излагающими основные идеи восточно-христианской патристики и богословия в целом.

Обратившись к богословскому наследию В.Н. Лосского, мы узнаем, что для него как православного богослова обожение является главной целью всей жизни. Эта конечная цель является, согласно русскому богослову, соединением с Богом, соучастием в Божественной жизни , обоженным состоянием сонаследников Божеского естества, о котором учат восточные отцы . При этом учение В.Н. Лосского имеет библейское основание. Так, развивая учение об обожении, В.Н. Лосский ссылается на текст 2 Послания святого апостола Петра, а именно 1-ю главу, стихи 3 и 4:

«Так как Божественная сила Его даровала нам всё для жизни и благочестия чрез познание Призвавшего нас по Его собственной славе и совершенству, ими она даровала нам многоценные и величайшие обещания, чтобы чрез них вы стали причастниками Божественного естества, убегая от растления похотью, которое в мире».

Не остается никакого сомнения в возможности реального соединения с Богом, которое нам обетовано и возвещено как конечная цель

Действительно, слова апостола Петра о причастии Божественному естеству являются для В.Н. Лосского основой, гарантирующей православному богослову возможность обожения: «После таких слов, – говорит В.Н. Лосский, – не остается никакого сомнения в возможности реального соединения с Богом, которое нам обетовано и возвещено как конечная цель, как блаженство будущего века» . Надо сказать, что точка зрения В.Н. Лосского по данному вопросу находится в полном согласии со Священным Преданием.

Предание Восточной Церкви в лице святых отцов и толкователей Священного Писания единогласно видит в словах апостола Петра учение о реальном онтологическом причастии человека Божественному естеству. Так, например, толкуя данный отрывок, святитель Афанасий Великий (ок. 298 – 373) говорит: «Все существа по благодати Духа, даруемой Сыном, делаются причастниками Самого Сына… И взирая на Самого Сына, видим Отца, потому что уразуметь и постигнуть Сына значит приобрести ведение об Отце, так как Сын есть собственное рождение Отчей сущности» . Блаженный Феофилакт Болгарский (1055–1107) говорит о том, что мы стали причастниками Божественного естества через соединение и освящение в Господе Иисусе Христе начатка нашего естества с Самим Богом; «если же начаток свят, то и целое свято» . Комментируя текст послания святого апостола Петра, епископ Михаил (Лузин; 1830–1887) говорит о том, что в данном случае «речь идет не только о нравственном уподоблении Богу по Его таким или другим свойствам, о духовном и отвлеченном общении по мысли, но об истинном общении по естеству» . Об этом же говорит и православный богослов, исследователь и толкователь Священного Писания А.П. Лопухин.

При этом необходимо иметь четкое представление о том, чем по своей сути является для В.Н. Лосского реальное соединение с Богом, обожение. Рассуждая о возможности быть причастными к Богу, православный богослов предупреждает о невозможности для человека быть причастным самой сущности Божественной, потому как если в какой-то момент мы смогли бы этого достичь, хотя бы в какой-то мере стать причастными сущности Божией, то мы не были бы тем, что мы есть, но были бы Богом по природе . В качестве иллюстрации к данному утверждению В.Н. Лосский приводит слова (ок. 300 – 391), который, говоря о соединившейся с Богом душе, учит следующему: «Он – Бог, а она – не Бог; Он – Господь, а она – раба; Он – Творец, а она тварь… ничего нет общего в Его и ее составе…» Однако этот же святой подвижник говорит, что человеческой душе необходимо «измениться в Божественное естество» .

Создается антиномия, согласно которой человек, с одной стороны, имеет возможность быть причастником Божественного естества , как говорит об этом апостол Петр, а с другой стороны, эта причастность, соединение с Богом-Троицей не может быть осуществлено через соединение с самой Божественной сущностью . Тем не менее, реальность обожения В.Н. Лосский отстаивает через обращение к опыту святых подвижников христианства. В своем «Догматическом богословии» он приводит классическую формулу: «Бог стал Человеком, чтобы человек мог стать богом», которая впервые встречается у священномученика Иринея Лионского, а потом развивается в богомыслии святителя Афанасия Великого и в конце концов становится общим мотивом для всех богословов всех веков . Таким образом, реальность процесса человеческого обожения становится в учении православного ученого неоспоримой истиной.

За решением антиномии, которая заключается в существовании реального обожения человека и одновременно с этим в невозможности причастности природы человека самой Божественной природе, В.Н. Лосский обращается к богословию Фессалоникийского архиепископа (1296–1359), который опытным путем подвижничества пришел к выводу о реальном существовании обожения, но что при этом человек не может быть причастным ни сущности, ни Ипостасей Святой Троицы, но, тем не менее, что мы призваны к тому, чтобы быть причастными Божественной природе. Следовательно, в Боге, по словам святителя, нужно исповедовать некое неизреченное различение – иное, чем сущность и Лица, такое различение, согласно которому Он был бы совершенно неприступным и в то же время доступным в иных отношениях .

Как известно, это различение сформулировано святителем Григорием Паламой как различение в Боге сущности , то есть природы, которая несообщима, непостижима и неприступна, и энергий , то есть Божественных действий, природных сил, которые неотделимы от сущности, в которых Бог действует во «вне», являя Себя, сообщая, отдавая . Таким образом, обожение, согласно святителю Григорию, происходит благодаря благодати Божией, которая не является Его сущностью , но представляет Его энергию . Эта обо живающая благодать, или энергия Божия, является, согласно святителю Григорию, общей для Троицы силой и действием . Таким образом, возникшее противоречие между возможностью обожения человека, причастием Богу и невозможностью причастности человека Божественной сущности, природе устраняется утверждением святителя Григория о том, что Божественная природа причастна не в Самой Себе, а в Своих энергиях .

Заслуга святителя Григория в том, что он смог четко сформулировать учение о различении в Боге непостижимой сущности и постижимой энергии . Однако нельзя думать, что об этом не говорили святые отцы до времен святителя Григория. Так, например, еще в IV веке (ок. 330 – 379) обратил внимание на то, что человек не может приблизиться к Божественной сущности. В письме к Амфилохию, епископу Иконийскому, он пишет следующее: «Мы утверждаем, что познаем Бога нашего в Его действиях, но не даем обещания приблизиться к Нему в самой Его сущности. Ибо хотя действования Его и нисходят до нас, однако же сущность Его остается неприступною» . Как видим, идея, которой в XIV веке святитель Григорий Палама придал догматическую стройность, существовала в Церкви с древних времен.

Путь духовной жизни, понятой как жизнь во Христе , не похож на мистику имитации, которую можно наблюдать на Западе.

Рассмотрев тему обожения с разных сторон и углубившись в нее с некоторой подробностью, мы можем заключить, что путь тварных личностей к соединению с Богом видится православным богословом В.Н. Лосским как путь вознесения, восхождения к Божественной природе через соединение с нетварной благодатью, сообщаемой Святым Духом. Этот путь, путь духовной жизни, называется жизнью во Христе , и он, по словам православного богослова, не похож на мистику имитации, которую можно наблюдать на Западе .

Под имитацией в данном случае следует подразумевать простое изображение, повторение добродетелей, которые были во Христе, к которому призывают некоторые протестантские авторы. Например, в книге современного протестантского богослова Е.В. Зайцева «Учение В. Лосского о теозисе» высказывается мнение о том, что апостол Петр учит, что именно через подражание Богу в Его добродетелях человек становится причастником Божественного естества. Он говорит: «Из слов 2 Пет. 1: 5–7 напрашивается вывод, что, говоря о единении с Божественной природой, Петр имел в виду именно нравственные черты Божьего характера. В этой жизни, – заключает Е.В. Зайцев, – верующий становится причастником Божественного естества, отражая присущие Ему (Богу) добродетели» . Протестантский автор вообще сомневается в существовании в словах апостола речи об онтологическом причастии человека Богу. Нельзя не заметить, что рассуждение Е.В. Зайцева находится в плену традиционного протестантского богословия, которое призывает человека лишь к внешнему уподоблению Богу в Его добродетелях, в то время как Православие призывает человека не к формальному подражанию внешним проявлениям добродетелей Христа, а к онтологическому изменению, преображению внутреннего человека через соединение с Божественной благодатью и в конце концов – к реальному единению с Божественным естеством, то есть обожению.

То или иное дело добро лишь постольку, поскольку оно служит соединению с Богом…

Здесь уместным будет замечание православного богослова В.Н. Лосского о том, что для христианина не существует автономного добра: «То или иное дело добро лишь постольку, поскольку оно служит соединению с Богом… Добродетели – не цель, а средство или, вернее, признаки, внешние проявления христианской жизни, так как единственная цель – это стяжание благодати» . У преподобного Марка Подвижника (IV в.) есть такие слова: «Царство Небесное не есть возмездие за дела, но благодать Владыки, уготованная верным рабам» .

В заключение нужно отметить особую важность учения Восточной Православной Церкви об обожении, которое представляет собой не спекулятивное знание, а является реальным плодом многовекового опыта христианского подвижничества. В начале XIX века написал следующие слова: «Истинная цель жизни нашей христианской есть стяжание Духа Святого Божиего. И эта цель всякого христианина, живущего духовно. Пост же, бдение, молитва, милостыня и всякое Христа ради делаемое добро суть средства для стяжания Святого Духа Божиего» .

В своих трудах русский богослов В.Н. Лосский смог оживить преданное забвению учение об обожении человека. Ему удалось органично соединить учение Священного Писания о спасении с учением святых отцов об обожении, которые свидетельствуют о реальном единении человека с Богом посредством Его благодати, когда соединенные с Богом христиане достигают состояния «мужа совершенного, в меру возраста полноты Христовой» (Еф. 4: 13).

Для чего мы живём на земле? К сожалению, даже церковные люди не всегда могут ответить на этот вопрос. Отвечают в лучшем случае так: чтобы избавиться от грехов, стать лучше, попасть в рай после смерти и т.д.

Но нет! Оказывается не в этом смысл нашей жизни. Наша земная жизнь должна быть гораздо серьёзнее и глубже. Обо́ жение – вот наша цель. Что это значит?

Это значит, что человек может стать богом по Благодати . Человек – единственная тварь из всего творения, которая способна сделаться богом. Казалось бы, подобная мысль дерзка. «И однако, ни Священное Писание, ни Отцы Церкви не скрывают от нас этой цели », — наставляет нас архимандрит Георгий, игумен обители святого Георгия на горе Афон. Бог нигде не говорит, что мы должны, живя на земле, просто стать немножко лучше, перебороть отдельные свои соблазны. Если человек осознаёт цель: стать богом по Благодати – как не просто реальную, но и обязательную для себя, тогда, устремлённый к этому идеалу, он сможет правильно разрешить и все остальные житейские вопросы: как устроить государство, как воспитывать детей, какие взаимоотношения должны быть в семье, с друзьями и т.д. Если бы Бог не воплотился – человек бы не смог обо́житься. Именно в этом Великий Смысл Богочеловеческого воплощения. «Отцы Церкви говорят, что Бог стал человеком для того, чтобы человек стал богом. »

В этом главном вопросе великая разница между философскими течениями и Верой, ибо ни одно философское учение не поднимает так высоко человека. Если бы в течении нашей жизни на земле мы должны были бы только усовершенствоваться, то не было бы нужды Спасителю приходить в мир. Не нужны были бы Крест, Голгофа, Крестные муки, Смерть и Воскресение. Стать немножко лучше и преодолеть за свою жизнь, ну, например, грех объядения – это всё не требует такой Великой Жертвы. Великая Жертва не уравновешивается простым самоусовершенствованием человека .

Адам и Ева хотели стать богами не по Благодати Божией, а полагаясь на свои силы, волю, познания. Они сочли себя самодостаточными и отделились от Бога. И вместо обо́жения обрели смерть. Ведь Бог есть жизнь. Отвергающий Бога есть отвергающий жизнь. Отсюда – не только смерть тела, но и смерть духовная, а именно: духовное бездействие. Это один из самых горьких плодов человеческой самости, от которого мы страдаем, живя земной жизнью. Как много людей ушли к плотской, животной, а то и демонической жизни! В падении человек потерял те свойства, которые необходимы, чтобы идти к обо́жению.

Слово Божие, воплотившееся на земле, дало новую закваску человеку, взамен старой. Обе природы Богочеловека Христа – Божеская и человеческая – совершенны. И соединены «неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно». Соединены в одном Лице Бога-Слова Христа. Теперь природа человека через Личность Христа навсегда соединена с Богом: «неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно» - такова формулировка Четвёртого Халкидонского Вселенского Собора. Теперь мы, люди, грешные люди, можем вернуться к Богу, если хотим. «Мы можем вернуться в единение с Ним, стать богами по Благодати». Ведь Христос – вечно Богочеловек. Он – Новый Адам, исправляющий ошибку ветхого. Первый Адам преслушанием отделил себя и нас от Бога, Новый Адам возвращает нас к Богу послушанием Отцу «до смерти крестной» . Он исправляет наше свободное произволение.

Но исправление ошибки ветхого Адама требует исправления ошибки и ветхой Евы. Новая Ева – Богородица. Она – первая из человеческого рода, достигшая обо́жения. Бог сотворил человека свободным. Если бы матерь Божия через послушание Богу не ответила «Да» - воплощение Христа было бы невозможным. Бог не подвергает насилию Своё творение. Бог не попирает Свои же Дары. И Дар свободы, данный человеку, Он не отнимал. Богородица возставлена учителями богословия, Григорием Паламой на место, следующее сразу за Пресвятой Троицей. Она стала границей между тварным и нетварным миром. Воплощение Слова и обо́жение человека – «живая повседневная реальность нашей Церкви». Наши святые – это вслед за Богородицей обо́женые мужи и жены, это плод Божия Воплощения. Иконы святых в храме – и не для красоты, и даже не только для того, чтобы мы, грешные, молились и плакали перед ними и молили о помощи. Иконы в православном храме – это знак для нас: чтобы мы видели смысл жизни на земле и реальный плод Веры – обо́жение человека .

Мы «соединяемся не с Божественной сущностью, а с Христовым обо́женым человеческим естеством». Но это не просто союз на каком-то нравственном уровне. Христос приемлет нас, христиан, в Своё Собственное Тело, несмотря на наши недостоинство и греховность. «Он делает нас частями Самого Себя». Христиане, в зависимости от своего личного духовного состояния, могут быть живыми либо мёртвыми членами Тела Христова. Однако, любой крестившийся – уже навсегда часть Христова Тела. Но без исповеди и причастия, без духовной жизни – он, пока, мёртвый член Тела. Но может стать в любой момент живым! Некрещёный же человек не является сотелесным Христу. Церковные таинства делают нас той же плоти и той же крови, что и Христос .

Отсюда вывод… Церковь не есть культурное, общественное учреждение. Это место единения с Богом, место обо́жения человека . Человек больше нигде не станет богом по Благодати, ни в каком месте в мире – ни в самой доброй школе, ни в самом лучшем университете, ни в каком самом красивом и самом добром месте в мире. Ничто на свете не может предложить человеку то, что даёт Церковь.

Наша человеческая немощь проявляется даже и в Церкви. Ведь мы пока не боги, а только идём по пути обо́жения. Кто успешно, кто нет. Иногда, даже в храме, причащаясь Христовых Таин или крестя ребёнка, мы не понимаем до конца, для чего мы это делаем, какова конечная цель наших действий. Мы можем отвлекаться на личность священника, спорить, грешен ли батюшка сам и стоит ли к нему идти… Не ведая о том, что идём мы не к священнику в гости. Мы идём туда, где помимо священника, дьякона, прихожан – Сам Бог. Мы часто говорим: «Можно и дома помолиться». Да, помолиться можно и дома – кто спорит? И любой христианин обязан молиться дома тоже. Но обо́житься и соединиться с Богом, стать богом по Благодати – дома невозможно. Дома нет Пречистого Тела и бесценной Крови Христовой.

Божия Благодать нетварна. Бог не только сущность, но и Энергии. Будь Он только Сущность – соединиться с Ним было бы невозможно. «Своими нетварными энергиями Бог сотворил мир и продолжает творить его». Смысл Творения всего мира, желанная цель, наша радость и наше счастье – в возможности единения со Святым Богом. Образ стремится к Первообразу и упокоивается только тогда, когда найдёт Его, упокоится в Нём . «Не то делает человека христианином, чтобы только правильно рассуждать о Боге, а то, чтобы … приближаться к Нему», чтобы самому стать богом.

Обзорная статья по труду архимандрита Георгия, игумена обители святого Георгия на горе Афон
Православный журнал «Уроки Веры»

Просмотрено (257) раз

Вопрос о назначении человеческой жизни весьма серьёзен, поскольку затрагивает самое существенное для человека: цель его земного существования. Правильно определившись в этом, поняв своё подлинное назначение, мы сможем трезво взглянуть и на более мелкие вопросы, которые нам ежедневно приходится решать в общении с людьми, учёбе, работе, в семье и в сложнейшем деле воспитания детей. И вот, если мы ошибёмся в этом, основном вопросе, мы не достигнем цели и во всех прочих наших жизненных задачах: ибо как сможет верно осмыслить их тот, для кого вся жизнь в целом не наполнена смыслом?

Смысл человеческой жизни открывается с первых же страниц Священного Писания , где бытописатель говорит, что Бог сотворил человека по Своему образу и подобию. В этом познаётся великая любовь к человеку Триединого Бога. Он не захотел, чтобы человек был просто тварью, наделённой определёнными дарованиями, определёнными качествами, определённым превосходством над прочим творением, и только; Он пожелал, чтобы человек был богом по Благодати.

Внешне человек кажется лишь биологическим существом, подобным всему живущему на земле, сродным животным. И он, конечно, животное – но при этом он, по словам св. , «поставлен отдельно от всего творения, будучи единственной тварью, которая способна сделаться богом» (Проповедь на Святое Богоявление, МРС 36, 324,13).

Сотворение по Своему образу было таким дарованием, которым наделил только человека, и больше никого из всего видимого творения, так что он стал образом Самого Бога. Этот дар включал в себя: разум, совесть, свободную волю, творчество, любовь и вожделение совершенства и Бога, личное самосознание и всё, что поставляет человека над остальным видимым творением, делая его личностью. Другими словами, всё то, что делает человека личностью, даровано ему по образу Божию.

Получив образ, человек призван стяжать подобие, достичь обожения. Творец, по природе, зовёт его стать богом по благодати.

Бог по Своему образу наделил его всеми дарованиями, чтобы он мог восходить на высоту и при их помощи достигать подобия своему Создателю и Богу: чтобы быть с Ним не во внешних, понимаемых лишь в категориях нравственности, отношениях, а в глубоком личном единении.

Дерзкой может показаться даже сама мысль, что цель нашей жизни заключается в том, чтобы стать богами по благодати, И однако ни Священное Писание , ни Отцы Церкви не скрывают от нас этой цели,

Но многие – вне Церкви и даже внутри её – остаются равнодушными. Они полагают свою цель, в лучшем случае, в нравственном исправлении, чтобы стать лучшими людьми. Но не эту цель указывают нам Евангелие, Церковное Предание и Святые Отцы. Мало только усовершать себя, становиться совестливее, справедливее, целомудреннее, мудрее. Всё это, безусловно, необходимо, но не в этом глубочайший смысл нашей жизни, та конечная цель, для которой наш Творец создал нас. А в чём же? В единении с Богом, в обожении, как истинном единении; не нравственно-внешнем и не сентиментально-надуманном.

Святоотеческая антропология так высоко ставит человека, что если мы сравним с Православной традицией отношение к человеку в других философских, социальных и психологических системах, мы удивимся, насколько они мелочны, до какой степени не отвечают они великой человеческой тоске по чему-то подлинному.

Поскольку человек призван к осуществлению в себе подобия Божия, буквально созданный для того, чтобы стать богом, то, уклоняясь с пути обожения, он естественно чувствует пустоту внутри, будто что-то не так. Он не наслаждается глубоким счастьем, даже если ему удаётся заполнить эту внутреннюю пустоту чем-то ещё. Он может «заморозить» себя, погрузившись в мир собственных иллюзий, но и тогда он останется таким же маленьким и ограниченным; и его мелочный мирок поработит его и станет ему тюрьмой. В этой тюрьме он устроит всё так, чтобы почти никогда не иметь тишины, не оставаться наедине с собой. С помощью шума, эмоционального напряжения, телевидения и радио, информации обо всём чём угодно – а иногда при помощи наркотиков – человек отчаянно старается забыть, не думать, не беспокоиться, не вспоминать: что он сбился с пути, ушёл далеко от цели.

Но ничто не в силах дать полного умиротворения несчастному современному человеку, доколе не найдёт он что-то иное, большее в своей жизни, что-то подлинно исполненное красоты и творческой силы.

Может ли он приблизиться к Богу? Может ли общаться с Ним? Может ли сам стать богом по Его Благодати?

Конечно, мы соединяемся не с Божественной сущностью, а с Христовым обоженым человеческим естеством. Однако этот союз со Христом несводим ни к чему внешнему и превосходит нравственный уровень.

Мы следуем за Христом не в том смысле, как последователи какого – либо философа или религиозного учителя. Мы составляем Его Тело, Его . Церковь Христова есть Его Тело в смысле самом прямом, а вовсе не переносном, как ошибочно мудрствуют некоторые богословы, не потрудившись глубоко вникнуть в дух Святой Церкви. Христос приемлет нас, христиан, в Своё собственное Тело, несмотря на наше недостоинство и греховность. Он делает нас действительно частями Самого Себя, и мы в самом прямом смысле становимся членами Его живого Тела. Как и апостол Павел говорит:

«Мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» ().

Конечно, в зависимости от личного духовного состояния каждого, христиане бывают по временам либо живыми, либо мёртвыми членами Тела Христова. Но и в качестве омертвевших они не прекращают быть Его членами. Крестившийся становится частью Христова Тела. Но если он не исповедуется, не причащается и не живёт духовно, он пока мёртв.

Тем не менее, если он покается, он тут же наполняется божественной жизнью и становится живым членом Тела Христова. Его не нужно перекрещивать. Некрещёный же не является со-телесным Христу, как бы достойно он ни жил. Ему необходимо крещение, чтобы стать Христовым, быть воспринятым в Его Тело.

А что до тех, кто в Теле Его, то нам предлагается Его жизнь – Его божественная жизнь становится нашей. Мы приемлем жизнь, спасение и обожение: дело немыслимое, если б Сам не сделал нас членами Своего святого Тела.

Святоотеческая традиция утверждает, что наше спасение невозможно без Святых Таинств Церкви, которые усвояют нас Христу, делая нас той же плоти и той же крови, что Он.

Какое страшное благословение – быть причастниками Святых Таинств! Христос усвояется нам, Его жизнь становится нашей жизнью и Его кровь – нашей кровью. Поэтому святой Иоанн Златоуст говорит, что нет ничего большего, что Бог имел бы предложить человеку, чем то, что Он даёт ему в Святом Причащении. Как и человеку нечего попросить у Бога сверх того, что приемлет он от Христа во Святом Причащении.

Так, крещённые, миропомазанные и покаявшиеся, мы причащаемся Тела и Крови Господних и становимся богами по Благодати. Мы соединяемся Богу так, что мы уже не чужие, а Свои Ему.

В Церкви, где мы соединяемся Богу, нам дастся опыт той новой реальности, которая внесена в мир Христом: нового творения. Это жизнь Церкви и жизнь Христова – становящаяся и нашей дарованием Святого Духа.

В Церкви всё ведёт к обожению: Божественная литургия, таинства, молитва, проповедь Евангелия, посты – всё. Это единственное место обожения.

Церковь не есть общественное, культурное или историческое учреждение, подобно прочим человеческим организациям. Она не сравнима ни с каким мирским институтом. В мире много замечательных институтов, обществ и организаций – и однако Православная всегда останется единственным местом единения с Богом, уникальным местом обожения. Нигде больше не станет человек богом. Ни в университетах, ни в общественных организациях, ни в чём красивом и добром, что есть в мире. Как бы хороши они ни были, они не в силах дать то, что предлагает Церковь.

Вот почему никакое мирское учреждение не может заменить , как бы прогрессивно оно ни было.

Нет ничего удивительного, что мы, немощные и грешные, временами претерпеваем скорби и нестроения даже внутри Церкви. Меня не удивляют скандальные разногласия, хотя бы и в самой церковной среде. Они случаются потому, что здесь мы ещё на пути к обожению, и это вполне естественно, что проявляется наша человеческая немощь. Ещё мы не боги, а только идём к тому. Сколько бы ни сталкивались мы с подобными неприятностями, они не отвратят нас от Церкви, потому что лишь в Ней мы приближаемся к единению с Богом.

Например, когда в храме на божественной литургии мы встречаем людей, никак не внимающих её святости и мешающих нам своим пустословием, как естественно нам подумать: «А что, собственно, я пришёл сюда? Не лучше ли было мне дома, где ничто не отвлекало бы меня от молитвы?»

Однако, мы должны твердо противостать лукавому помыслу и ответить ему: «Да, дома было бы мне покомфортнее – но там не было бы Божественной Благодати обновить и освятить меня. Там не было бы Христа, пребывающего в Церкви, не было бы Его пречистого Тела и Его бесценной Крови, которые тут на святом Престоле. Там я не был бы участником литургической Тайной Вечери, отделив себя от братьев моих, вместе с которыми я теперь составляю Тело Христово».

И что бы ни случилось, мы не покинем , ибо только в Ней обретаем мы путь к обожению.

Обожение возможно благодаря нетварным божественным энергиям

Приведём нечто подобное из обыденной жизни. Взявшись руками за оголённый электрический провод, мы умрём. А если мы подключим к нему лампочку, то получим свет. Мы просветимся, возрадуемся, извлечём пользу из энергии электричества, в то время как сущность его нам опасна. Пусть это хоть отдалённо пояснит вам о нетварных божественных энергиях.

В том случае, если бы возможно было соединение с Божией сущностью, мы бы делались при этом тоже богами по сущности. А это значит – всё стало бы божеством, было бы смешение, и ничто не было бы уже Богом по существу. Так и получается в восточных религиях: например, в индуизме не личное существо, а неопределённая сила, наполняющая весь мир – людей, животных, неодушевлённые предметы. Это пантеизм.

Когда приступает человек к покаянию, исповеди и плачу о грехах, тогда посещают его первые опыты Божественной Благодати. Поначалу это слезы покаяния, которые наполняют душу неизъяснимой радостью и глубочайшим миром впоследствии. Поэтому такой плач называется «радостотворным» – как и Господь говорит в блаженствах: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» ().

Затем восходит человек на более высокие ступени, такие как божественное просвещение, озаряясь которым, ум видит вещи, мир и людей уже в совсем другом свете.

От этого умножается любовь христианина к Богу, и приходят другие слезы, высшие первых, слезы от любви к Богу, слезы божественного эроса. Это уже не плач о грехах: поскольку он знает, что всё простил. Эти слезы, приносящие величайшее блаженство, счастье и мир душе, есть тоже переживание обожения.

Далее восходит человек к бесстрастию, жизни, неподверженной насилию страстей и греховных слабостей. Он мирен и неколеблем никакими внешними оскорблениями, свободен от гордости, ненависти, возношения и плотских пожеланий.

Это вторая степень обожения, называемая «созерцанием».

Уже очищенный от страстей, человек просвещается Духом Святым, осиявается и обожается. Святые Отцы обозначают эту степень греческим словом, производным от «видеть». Созерцать Бога значит видеть Бога. Чтобы видеть Бога нужно самому быть обоженым. Поэтому созерцание Бога и есть обожение.

Когда поистине и полностью очистится человек и принесёт всего себя Богу, тогда приемлет он величайший (для человека) опыт Божественной Благодати. Согласно Святым Отцам, это есть опыт Нетварного Божественного Света. Он подаётся уже изрядно преуспевшим во благодати, весьма немногим на каждое поколение. Святые Божии зрят его и зримы бывают в нём, как и изображаются они на святых иконах, окружённые нимбами.

В наше время особенно, люди всегда непомерно заняты, непрестанно спешат (может быть, этим замыслил дьявол прельстить и избранных?), и от этого забывают о своём спасении. Например, сегодня нам нужно позаниматься, почитать, поэтому нет времени на молитву, нет времени сходить в храм, нет времени на исповедь и Святое Причастие! Завтра будут встречи и совещания, масса общественных и личных обязанностей – и просто невозможно найти время на Бога! Послезавтра надо будет пойти на свадьбу, да и домашних хлопот немало – так что духовным заниматься мы просто не в состоянии. Мы всё время повторяем Богу: «Я... не могу придти... Прошу Тебя, извини меня"^ ().

А через это и всё прекрасное и законное теряет свой смысл. Всё перечисленное имеет реальную, существенную ценность, когда совершается с Божией Благодатью. Когда делается во славу Божию. Всё это имеет настоящую, неподдельную ценность, когда мы не перестаём желать и любить то, что стоит за всеми нашими занятиями, учёбой или работой, семейными или любыми прочими добрыми и священными обязанностями и делами. Все они наполняются подлинным смыслом только, когда мы не прекращаем в них стремиться к обожению. Тогда и они приобретают вечное и непреходящее значение, и мы через них преуспеваем.

Господь наш сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (). Царство Божие – обожение, стяжание благодати Всесвятого Духа. Когда Божественная Благодать войдёт в человека и воцарится в нём, он водится Богом. Через тех, кто это стяжал, Божественная Благодать входит в жизнь других людей, и все имеют общение в Царствии Божием.

По учению Святых Отцов, да приидет Царствие Твоё в молитве Господней означает «да приидет Благодать Святого Духа». А к кому Его Благодать приходит, того она обожает.

б) Морализм

К сожалению, уже упомянутый дух морализма, то есть сведение христианской жизни к нравственному совершенствованию, во многом пагубно повлиял на благочестие и духовность христиан и в Греции. Часто стремление к обожению пресекается под влиянием западного богословия.

А ведь учение о нравственном совершенствовании – это принятие человека за центр мироздания. В нём человеческое усилие преобладает над Божественной Благодатью, как будто бы не она, а наши моральные принципы спасают нас. И поэтому, пребывая в таком устроении, мы бываем лишены подлинного Богообщения, и утешение души бывает не истинно, и жажда её не утоляется. Такое направление (и соответствующее ему окормление), будучи испытано и доказав своё несоответствие подлинному духу Христовой Церкви, во многом несёт вину за безбожие и безразличие к духовной жизни многих наших современников, и в особенности, молодёжи.

Мы – родители, преподаватели, духовенство и все представители Церкви, в воскресных школах, проповедях и где бы то ни было – мы должны бы, вместо бесплодных разговоров о «христианской нравственности», руководить наших чад к обожению, в соответствии с подлинным духом и опытом нашей Церкви. В конце концов, все добродетели, как бы велики они ни были, не представляют собой цели нашей, христианской, жизни, а суть лишь средства и способы, приготовляющие нас к принятию обожения, к стяжанию – словами Преподобного Серафима Саровского – Благодати Святого Духа.

в) Антропоцентричный гуманизм

Автономность гуманизма, как социального и философского направления, отрезанного и независимого от Бога, формирует цивилизацию, сплошь построенную на эгоизме, и это становится серьёзной преградой для современного человека. Всё нацелено на то, чтобы сделать нас чуждыми Православной вере, во имя как бы свободы и человеческого достоинства. Но есть ли достоинство для человека большее, чем обожение?

Плоды духовности обожения

Духовное окормление, которое преподаёт в своем богослужении, святоотеческом богословии и монашеской традиции Православная , есть руководство к обожению, и оно решительно поставляет в центр жизни Христа, Воплощённого Бога, Богочеловека, а не просто человека.

Великая радость входит в нашу жизнь при осознании высоты нашего призвания, при осмыслении, какое блаженство нас ожидает.

Такое окормление услаждает горечь всякой житейской печали и боль страданий надеждой обожения.

Когда надежда обожения ведет нас по жизни, а подобно и друг друга мы видим как призванных стать богами, тогда мы совсем по-другому относимся к своим ближним. Насколько более глубокое и серьёзное окормление мы сможем тогда дать нашим чадам! Какой Богоприятной любовью и уважением исполнятся родители к своим детям, если они осознают святую свою обязанность и призвание помочь им достичь обожения – того, ради чего они, Божией милостью, и родились на свет! И как смогут помочь в этом своим детям родители, пока сами они не встали на путь обожения? Но и сколько подлинного человеческого достоинства, без эгоцентризма и гордости безбожия, появится у нас по осознании, что мы сотворены ради такой удивительной цели.

Святые Отцы и учители Церкви богословствуют, что так, преодолевая обыденную антропоцентричность падшего человеческого сознания, мы подлинно становимся личностями, делаемся собственно человеками. С почтением и любовью встречаем мы Бога. С глубочайшим уважением воздаём мы каждому его истинное достоинство – как имеющему наследовать обожение, взирая на него как на образ Божий, а не как на предмет, который можно использовать.

Пока мы не выйдем из эгоцентричной ограниченности своего «я», мы лишь индивидуумы – не личности. Когда мы пойдём по пути обожения – с помощью Благодати, содействуя Ей и своими усилиями – в тот момент, когда мы вырвемся из замкнутости своего индивидуального бытия и начнём любить, всё больше отдавая себя Богу и ближним, тогда рождается личность. Другими словами, мы обретаем самих себя там, где наше «я» встречает «Ты» Бога и «ты» ближнего – потому что именно в общении обожения, ради которого мы и созданы, мы только и можем раскрыться полностью, открыться и насладиться друг другом чисто, не эгоистично.

Таков дух Божественной Литургии, в которой мы учимся превосходить свои мелочные индивидуальные пожелания, внушаемые грехом, демонами и страстями, учимся открываться для жертвенного общения любви во Христе.

Осознание такого высокого назначения, как обожение, способно дать истинное утешение и исполнение человеческой личности.

Православный «гуманизм» нашей Церкви основан на этом божественном призвании всех людей, и потому приводит все силы личности к полнейшему раскрытию.

Какой иной гуманизм, каким бы прогрессивным и смелым он ни казался, столь радикален как «гуманизм» церковный, возводящий человека к тому, чтобы стать богом? Нигде кроме Церкви вы не найдёте такого человеколюбия.

В наши дни слишком много желающих обмануть людей, в особенности молодёжь, различными псевдогуманными выдумками, которые на деле уродуют, калечат человека, а не ведут его к полноте. Поэтому очень важно сейчас подчеркнуть эту сторону подлинного Церковного окормления.

Последствия духовного окормления, не ведущего к обожению

Молодёжь ищет опыта. Устав от материализма и рационализма того общества, которое мы, их отцы, им передали, наши дети – образы Божии, призванные Им стать богами по Благодати – ищут чего-то вне рациональных форм материалистической философии и безбожного образования, которые мы предлагаем им. Они рвутся к переживанию истинной жизни, им недостаточно только слышать о Боге. Они хотят сами почувствовать Его, Его Свет, Его Благодать. Не зная, что может дать им всё это и имеет тот опыт, которого они ищут, многие из них ищут не там, в своём поиске чего-то надрационального прибегая к различным дешёвым подменам.

Одни увлекаются восточным мистицизмом, вроде йоги, другие – оккультизмом и гностицизмом, а последнее время, к сожалению, и откровенным сатанизмом.

Что до нравственности, то для них не существует границ. Будучи выхолощены и оторваны от своего подлинного назначения – соединять человека с Богом Святым – нравственные принципы потеряли всякий смысл.

Отсюда такой трагический разгул анархизма и терроризма. Многие из тех, кто имеют глубокую потребность реализовать заложенную в них силу, но не могут, потому что никто не направил их к обожению, предаются всяким крайностям и насилию по отношению к своим ближним.

Большинство молодых людей, да и не только молодых, растрачивают на чувственность и плотские наслаждения драгоценное время жизни и избыток сил, данный Богом на то, чтобы преуспеть в деле обожения. Как жалко, что часто с попустительства государства, гедонизм и удовольствия плоти становятся современными идолами, нынешними «божками», серьёзно повреждая тела и души молодых людей.

Другие, не имея решительно никаких идеалов, тратят время на различные бесцельные и бесплодные занятия. Иные находят удовольствие в бессмысленных гонках на скоростях, столь часто приводящих к катастрофам и смерти. А иные, после многих блужданий, безвольно сдаются в дьявольский плен наркомании, этой современной чумы.

Наконец, многие, после сравнительно недолгой жизни полной разочарований и неудач, сознательно или бессознательно прерывают муку своих бесцельных поисков, дойдя до худшей формы отчаяния – самоубийства.

Все эти мальчики и девочки, доведшие себя до таких безумных и разрушительных действий – не посторонние нам. Это наша молодежь, дети – как Божии, так и наши – разочарованные тем рационалистическим, самодостаточным обществом, которое мы им передали. Они не сумели найти цель, для которой они были созданы, реальную причину и вечный смысл бытия – потому что ведь мы не преподали этого им, и он, этот вечный смысл, остался от них закрыт. Им было неведомо удивительное назначение человеческой жизни – обожение. Не находя покоя ни в чём, они от отчаяния дошли до всего этого.

Немало уже пастырей святой Православной Церкви – иерархов, священников, духовников и боголюбивых мирян – по христианской любви ежедневно посвящают силы духовному руководству молодёжи к цели обожения. Мы благодарно приветствуем их жертвенные усилия и верим, что через этот их Богоприятный труд Благодать спасёт и освятит души, за которые умер Христос.

Святогорцы смиренно поддерживают в этой великой борьбе. Будучи действительным Уделом Божией Матери, особым местом освящения и упокоения в Боге, Афон изобильно вкушает благословение обожения, живёт общением с Богом и имеет яркий и явный опыт Его Благодати, Его Света.

Вот почему многие, в том числе и большое количество молодёжи, получают пользу, и укрепление, и возрождение во Христе через паломничество на Афон или и более тесную духовную связь с ним. Это помогает им почувствовать в своей жизни Бога. Им открывается, зачем нужны Православие, христианский подвиг и духовная борьба, и какою великою радостью и смыслом они наполняют их жизнь. Другими словами, они вкушают от этого удивительного Божия дара человечеству, от обожения.

И всем нам – пастырям Церкви, богословам и катехизаторам – не следует молчать об обожении, забывая это исконное направление подлинно Церковного духовного окормления. Посредством его и чада наши, и мы смиренные, Божией милостью ежедневно подвизаясь в покаянии и стремлении ходить в Его святых заповедях, приближаемся к возможности возрадоваться о таком неизреченном благословении Господнем: единении с Ним. Нам подаётся возможность глубже радоваться в этой жизни и стяжать вечное благословение и блаженство.

Нам бы надо непрестанно благодарить Святого Бога за дар обожения, дар великой Его любви. Откликнуться бы любовью на Его любовь. Господь наш хочет и жаждет нашего обожения. Что больше? именно для этого Он стал Человеком и умер на кресте: чтобы воссиять как Солнце среди многих солнц, как посреди богов.

По учению Отцов Восточной Церкви, обожение (гр. – theosis) есть цель человеческой жизни. Обожение неразрывно связано с человеческим спасением. Само спасение, по слову св. Дионисия Ареопагита, достижимо только через обожение.

Обожение недостижимо человеческими усилиями. Как совершенный дар, исходящий от Отца светов (Иаков. 1:17), оно установлено Богом, «желающим спасения и алчущим обожения людей» (св. Максим Исповедник). Дар обожения – дар нетварной божественной благодати. «Не может быть тварным этот дар, – учит св. Марк Эфесский. – Если бы обожение было посевом естественного семени, то нам не нужно было бы ни возрождение (во св. Крещении), ни иных таинств, в которых действует Божественная благодать».

На высших ступенях духовной жизни, непременно связанных со стяжанием высочайшего смирения, обоженный христианин получает особую благодать совершенства, выражающуюся в дарах чудотворений, исцелений, прозорливости. При этом его душа и ум совершенно соединяются с Богом. К такому человеку относятся слова апостола Павла «уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20). Его духовное возрастание достигает уровня «мужа совершенного», он приходит «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4:13). Не познавший Бога мир не может судить о таком человеке, но он может судить обо всем, поскольку «имеет ум Христов» (1 Кор. 2:14).

Достижение обожения невозможно вне христианского подвига. По слову св. Иустина Поповича, следовавшего мнению св. Макария Великого, путь к обожению лежит через претворение в жизнь евангельской этической триады – веры, надежды и любви. Этой триадой личность формируется по образу Христа, пока не станет «христообразной». Этическая триада евангельских заповедей предвосхищает соединение с Божественной Триадой – Вечным Троическим Божеством. Ниспосылаемые Пресвятой Троицей благодатные переживания ведут подвижника к таинственному переходу из этической триады в Божественную, вводят в обожение, «боготворение» и «отроичение» его личности. Главной христианской добродетелью в этической триаде выступает любовь. По слову св. Григория Богослова, «любовь к Богу есть путь к обожению». «Только любовью венчается путь духовного совершенствования, ведущий к обожению», – учит подвижник нашего времени архимандрит Иоанн (Крестьянкин).

Великий богослов нашей Церкви святой Иоанн Дамаскин богословствует, что Воплощением Слова второе единение Бога с человеком вошло в мир. Первое, бывшее в Раю, было потеряно отпадением человека от Бога. Все покрывающая любовь Божия устраивает теперь другое, второе единение между Богом и человеком, единение, которое уже не может быть расторгнуто – поскольку оно осуществилось в Личности Христа.
Богочеловек Иисус Христос, Сын и Слово Бога Отца, имеет две совершенные природы: божественную и человеческую. Обе эти совершенные природы соединены «неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно» в одном Лице Бога-Слова Христа – согласно известному определению Четвёртого (Халкидонского) Вселенского Собора. В этой краткой и точной богодухновенной формулировке Церковь получила богословское оружие против всех христологических ересей на все времена. Итак, мы исповедуем единого Христа в двух природах: божественной и человеческой.
Теперь человеческая природа через ипостасное единение двух естеств во Христе навсегда соединена с божеством, ибо Христос – вечно Богочеловек. Как Богочеловек, Христос вознесся на небеса. Как Богочеловек воссел Он одесную Отца. И как Богочеловек Он придет судить мир во Втором Своём пришествии. Отселе человеческая природа принята в самую жизнь Пресвятой Троицы. Ничто не может отлучить её от Бога. Вот почему теперь, после Воплощения Господня – сколько бы мы ни согрешали как люди, сколько бы мы ни отдалялись от Бога – если мы хотим вернуться к Нему покаянием, это возможно. Мы можем вернуться в единение с Ним, стать богами по Благодати.

По учению Священного Писания и Отцов Православной Церкви Христовой, обожение возможно для человека благодаря тому, что Благодать Божия – нетварна. Бог не есть только сущность, как полагает «церковь» западная, но и энергии. Будь Он сущность только, никакое соединение, никакое общение с Ним не было бы для нас возможно – ведь сущность Божия неприступна и невыносима для человека: «Лица Моего не можно тебе увидеть: потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20).

Своими нетварными энергиями Бог сотворил мир и продолжает творить его. Его творческие энергии дают сущность и ипостась этому миру. Сохраняющими энергиями Он всегда присущ всему и промышляет о всей вселенной. Просвещающие энергии Божии научают человека, и освящающие – освящают его. Наконец, Божии обожающие энергии совершают его обожение. Своими нетварными энергиями Святой Бог входит в одушевлённую и неодушевлённую природу, человеческую историю и в жизнь каждого человека.
Энергии Божии божественны. Они суть Сам Бог, хотя и не сущность Его. Они тоже Бог – и только поэтому они могут обожить человека. Если бы эти энергии не были божественны, нетварны, то они не были бы Самим Богом. И они не были бы способны дать нам обожение, соединить с Ним. Между нами и Богом лежала бы непроходимая пропасть. Благодаря божественным несотворённым энергиям, которыми Бог соединяется с нами, мы можем общаться с Ним и соединяться с Его Благодатью – не отождествляясь с Ним, как было бы, если бы нам предлежало входить в общение с Его сущностью.
Поэтому, мы соединяемся с нетварными божественными энергиями Божиими, а не с Сущностью Его. И это Таинство нашей Православной веры и жизни.
Свет Божественной Благодати, Нетварный Свет, Божественный Свет, слава Божия, сияние Божества, Свет Фаворский, свет Христова Воскресения и Пятидесятницы и Облако, осенявшее ветхозаветную Скинию, — все это нетварная божественная энергия.

Душа человека, созданного по образу и подобию Бога, стремится к Нему, тоскует по единению с Ним. И нет ей покоя, пока не найдет человек Бога и не соединится с Ним, сколь бы высока ни была его жизнь и многочисленны добрые дела его – потому что Сам Бог Святой вложил в него эту святую жажду, этот божественный эрос, это священное вожделение обожения, единения с Богом. Внутрь человека насаждена сила вожделения, данная Создателем для того, чтобы любить истинно, сильно, самозабвенно – как Сам Святой Творец, влюблённый в творение, в мир Свой. Человеку дана сила влюбиться в Бога, возжелать Его всей крепостью святого вожделения. Не имей он в себе образа Божия, его поиск Первообраза был бы бесплоден. Каждый из нас облечён образом Божиим, имеет Первообразом Бога. Образ стремится к Первообразу, и только когда находит Его, упокоивается в Нём.